
Почему такой дорогой ценой удалось отстоять Москву
В одной из своих предыдущих статей (ссылку дам ниже) я писал, что официальные потери наших войск в оборонительной части битвы за Москву составили 658 279 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Однако эти цифры подвергаются вполне обоснованным сомнениям, и многие авторы считают, что только в Вяземской операции наши потери составили (с учётом гражданских лиц и НКВД) свыше 900 тыс. человек.
Потери же группы армий «Центр» за этот же период составили 120-125 тысяч человек. Цифра тоже подвергается сомнениям, но только в плане точности, порядок же именно таков.
Вполне естественно у моих читателей, да и всех людей, наверное, возникает вопрос о таком соотношении потерь, да ещё и не в пользу обороняющегося.
Надо сказать, что подобное соотношение потерь не является чем-то из ряда вон выходящим для операций Великой Отечественной войны.
И объяснить всё не так уж и сложно. Катастрофу под Вязьмой, когда в считанные дни в окружение попали три наших фронта (пусть и не все погибли, пусть часть войск вырвалась потом), даже с первыми неделями войны не сравнить. А это, во-первых, огромные потери, во-вторых, причина для того, чтобы не иметь об этих потерях точных данных.
Главное, на что бы я обратил внимание в битве за Москву — это качественный состав Красной Армии. Кадровый состав РККА был потерян в приграничных боях, то, что осталось — полегло в сражении под Смоленском.
Что собой представляли наши армии на фронте под Вязьмой.
Во-первых, это дивизии ополчения, пусть к тому времени переименованные в стрелковые. Из кого они состояли? Из тех, кто не был мобилизован по возрасту и здоровью. Плюс к этому разбронированные рабочие с оборонки. Ну и обычное маршевое пополнение, которое влили, когда значительная часть мобилизованных ополченцев оказались по своим возможностям не способны к строевой службе.
Упоминают часто, что принимали участие в боях и дивизии, сформированные летом на базе войск НКВД. Которые почему-то считают очень сильными и подготовленными. Однако, эти дивизии имели лишь по 1500 человек начальствующего и рядового состава из войск НКВД, остальные 10 тысяч — обычные призывники. То есть ничего особенного в их составе не было, он скорее был слабым. Тем более, что и вооружение было не самым новым и в недостаточном количестве. Ну и, в любом случае, эти дивизии понесли огромные потери ещё в Смоленском сражении, так что от прежнего состава осталось немного.
Ну и в-третьих, были спешно сформированные дивизии по сокращённым штатам военного времени. На их формирование кадры уже набирали, что называется, по сусекам, вооружение тоже не самое лучшее. Значительная часть дивизий формировалась в Средней Азии и на Кавказе, где личный состав не только не был обучен военному делу, но и русского языка часто не знал. Для многих из таких дивизий первые бои оказывались и последними и воевали они до тех пор, пока не выбивало весь личный состав боевых подразделений.
В результате, когда дело дошло до боёв на Можайской линии обороны, мы в документах можем видеть немало примеров того, что «дивизия беспорядочно отступила», «дивизия была рассеяна», «управление частями было потеряно» и т.д.
Причём, это касалось не только упомянутых выше формирований. Например, прибывшая с Дальнего Востока (точнее Забайкалья) 82-я мотострелковая дивизия тоже была «рассеяна» и собрать удалось лишь половину.
Так что, не стоит и удивляться, что в конце октября были введены распоряжением Ставки в каждом полку заградотряды численностью до роты, с правом стрелять по всем, кто без приказа покинул позиции.
Конечно, проблем у Красной Армии хватало разных, но, как мне кажется, даже того, о чём сказано выше, уже достаточно чтобы объяснить почему Вермахт дошёл почти до пригородов Москвы.
Более подробно о потерях Красной Армии и Вермахта в моей статье:
Какой ценой отстояли Москву?